Дмитрий Дулич
Проводя детальный разбор хода боевых действий первых дней войны на Мурманском направлении, необходимо внести ясность в один весьма важный вопрос. Это вопрос состоит в следующем: что представлял из себя к лету 1941 года Титовский укрепрайон?
А.Ленский: «Железобетонные сооружения, строительство которых было начато в 1940 году, прикрывали не более 30% протяжённости новых границ – речь могла идти о создании особо подготавливаемых дорогостоящих трудоёмких рубежей для действий войск в оборонительных и наступательных операциях только на важнейших направлениях. Каждый новый укреплённый район должен был состоять из ряда узлов обороны, размещавшихся в две линии в шахматном порядке или уступом на глубину 15-20 км. Узел обороны должен был состоять из 3-5 опорных пунктов, имевших круговую оборону. Опорный пункт, в свою очередь, состоял из нескольких сооружений. Огневой защитой каждого опорного пункта должна была быть зона сплошного огня пулемётов и противотанковых орудий капонирной артиллерии. Между узлами обороны допускались промежутки в 5-6 км – внутри укреплённого района между узлами и опорными пунктами строились полевые позиции и заграждения. Новые укреплённые районы строились близко к границе. При этом де-факто осуществлялось развитие, на соответствующих направлениях, приграничной полосы в главную полосу возможной обороны – строительство долговременных сооружений было начато с объектов первой полосы». Всё это полностью справедливо для титовского УРа – он, к примеру, состоит из двух узлов обороны (на высоте 189,3 и на высоте 255,4), расположенных уступом к границе.
Основой приграничных укреплений этого УРа, сооружённых нашими войсками в районе высоты 189,3 и на высоте 255,4, являются пулемётные капониры (именуемые в просторечье дотами). Термин «капонир» более точен, чем общее название дот (долговременная огневая точка), поскольку точно определяет назначение (фланкирование цели огнём в одном, в смежных или в противоположных направлениях) и тип постройки (каменное или бетонное). Подобные постройки в 1930-е годы были типовыми фортификационными сооружениями, предназначенными для усиления полевой обороны войск: «в середине 1930-х годов самыми распространёнными в УРах были капониры типа «М» с 2-4 амбразурами для пулемётов «максим» на специальных станках. Гарнизон таких дотов состоял из 10-12 красноармейцев и командиров». Если сооружение позволяло вести огонь только в одном или в смежных направлениях, то подобные сооружения называли полукапонирами (казематами флангового огня). Именно такие постройки находятся в районе Титовки и представлены сооружениями двух типов.
Первыми из них является полукапониры, предназначенные для ведения кинжального огня двумя пулемётами. Эти сооружения имеют дополнительную боковую защитную стенку (слева или справа от лицевой стенки) для защиты амбразур. Стенка построена таким образом, что увидеть амбразуры и, соответственно, пытаться вести по ним огонь можно, только находясь в секторе стрельбы из этих амбразур. Такие полукапониры условно обозначены литерой А.
Вторым типом сооружения являются полукапониры, предназначенные для ведения пулемётного огня в смежных направлениях. Они имеют две, редко – три амбразуры и симметричную в горизонтальном плане конструкцию (точнее, только одно, самое северное, сооружение этого типа на высоте 255,4, имеет три амбразуры). Эти полукапониры условно обозначены литерой Б.
Главным отличием конструкции полукапониров, построенных в районе Титовки, от стандартных капониров типа «М», представляющих собой типовые защитные постройки, состоит в том, что титовские сооружения не имеют газового убежища. Не все эти полукапониры имеют запасные подземные выходы. Кроме этого, они не отлиты целиком из железобетона, а построены из местного камня на цементном растворе (к примеру, несколько каменоломен находятся на высоте 255,4). Исключение составляют полукапониры типа А, у которых лицевая стенка вместе с амбразурами отлита из бетона и усилена металлическими элементами.
Начало работ по строительству Титовского УР относится к 1940 году и продолжалось вплоть до начала боевых действий: «в марте 1941 года я, тогда еще рядовой красноармеец, инженер-строитель по образованию, был направлен для прохождения дальнейшей службы в 99-й военно-строительный участок в становище Титовка. Начальником участка был у нас мастер Хмыров. Участок строил доты на самой границе. Наш лагерь располагался поблизости от объектов, практически почти на самой границе. В ночь на 22 июня 1941 года я с небольшой группой солдат производил буровзрывные работы, подготавливая котлован для закладки дота (этот дот так и не был построен, котлован находится слева на дороге, идущей по хребту над Русским лагерем – Д.Д.). Ночь в Заполярье в это время года не отличалась от дня, и мы, увлеченные своим делом, не придали значения неожиданному приезду технического руководителя капитана Николаевского. Однако капитан, поздоровавшись, сказал, что сейчас подойдет трактор и заберет компрессор с нашего объекта. Я попытался убедить капитана, что делать это сейчас нецелесообразно. И тут он сообщил, что началась война. На границе стояла абсолютная тишина. Ничто не говорило о войне. Это было в 8 часов утра 22 июня».
Теперь посмотрим, что же удалось возвести строителям, которые работали, как указано выше, не покладая рук и даже не замечая смены дня и ночи. Вот здесь-то и начинаются настоящие чудеса. Состоят они в том, что никак не удаётся точно подсчитать, сколько и что именно построили наши военные строители к началу боевых действий на титовском рубеже. Отечественные авторы, описывая эти укрепления, соревнуются в самоуничижении. Западные мемуаристы не прочь приврать в обратную сторону. Впрочем, судите сами (выделено везде мной – Д.Д.).
Г.А.Вещезерский, описывая первые бои, пишет следующее: «Между границей и речкой (Титовкой – Д.Д.) располагался титовский оборонительный рубеж. Впрочем, никаких мощных укреплений здесь не было, если не считать шести недостроенных и невооружённых дотов близ озера Куосме-ярви».
Пограничник: «Шесть наших недостроенных дотов, в которых оборонялись пограничники и пехотинцы, остановили целый батальон горных егерей».
Н.М.Румянцев: «Подразделения 95-го стрелкового полка не смогли организовать сплошного фронта обороны и создали лишь отдельные опорные пункты на господствующих высотах в 1-3 км от государственной границы. Промежутки между опорными пунктами протяжением от 2 до 5 км контролировались дозорами и наблюдением. Никаких укреплений на границе, кроме шести недостроенных дотов, не имелось» и далее: «На мурманском направлении, в районе высоты 255,4 было начато строительство 6 пулемётных дотов. Однако строительство укреплений к началу войны находилось в зачаточном состоянии. Предусмотренные планом оборонительные сооружения были построены далеко не полностью».
А вот как описывает ситуацию летом 1941 года непосредственный участник событий, политрук Ф.М.Свиньин: «Работы по укреплению новой границы только начались. Бетонированные огневые точки торчали на полметра над землёй и не были замаскированы, являли собой хорошие мишени для противника. Из 12 огневых точек ни одна не была закончена»н. И несколько далее продолжает: «Мне в эти первые часы боевых действий на КП полка делать было нечего, и, взяв связного, я сразу же отправился на левый фланг, в батальон, которым командовал старший лейтенант С.А.Косатый. Комбат устроил свой КП в недостроенном доте».
Официальная история Карельского фронта свидетельствует: «Важнейшие операционные направления, ведущие в глубь страны, прикрывались системой укрепленных районов, строительство которых в инженерном отношении полностью ещё не было завершено. В 1940 г. началось создание укрепрайонов: на мурманском направлении – Титовского. В Титовском укрепрайоне было построено лишь 12 бутобетонных дотов».
М.Г.Орешета: «В одном-двух километрах от границы наше командование в 1940-1941 годах построило 14 бетонных дотов. Даже сегодня они поражают своей неприступностью».
Схему приграничных сражений 1941 года, на которой указаны 14 дотов (4 штуки на высоте 189,3 и 10 штук на высоте 255,4), приводит в своей книге «Горные стрелки перед Мурманском» Г.Рюф.
Эту же схему боя используют в своей книге «Это был эдельвейс» М.Кройтлер и К.Шпрингеншмид.
А вот В.Гесс в книге «Арктический фронт, 1941 год» утверждает, что дотов было 27 штук, вооружены они были в основном пулемётами и располагались на высотах 189,3 и 255,4. На схеме, приложенной к этой книге, изображены 5 дотов на высоте 189,3 и 8 дотов на высоте 255,4 (что соответствует действительности – Д.Д.), но в промежутке между высотами отмечены ещё 4 дота, которых в действительности не существует. Но даже в этом случае 27 штук не набирается!
Тем не менее, эту же схему приводит в своей книге «Война в Заполярье» современный историк горнострелковых войск Р.Кальтенэггер, и он тоже пишет о «цепочке приграничных укреплений, состоявшей из 27 сооружений»!
Таким образом, налицо две устойчивые тенденции. Отечественные историки всячески приуменьшают фактическое число построенных укреплений и сооружений, настойчиво повторяя набившую оскомину присказку о «недостроенных дотах». Логика здесь ясна – раз доты были недостроенные, значит, обороняться в них было нельзя, потому и отступили, оставив Титовский рубеж. То, что обороняться было можно, и оборона фактически была, подробно рассмотрено выше. Резоны противной стороны тоже понятны – чем сильнее преодолённая оборона, тем больше доблесть победителя, тем больше возможности для оправдания собственных неудач и ошибок.
Истина же, как всегда, находится где-то посередине. Чтобы выяснить её, достаточно посетить места боёв и посчитать те сооружения, которые остались на том месте, где их построили в 1940-1941 г.г. И эта истина проста: на высоте 189,3 находится 5 дотов, на высоте 255,4 – 8 дотов, что в сумме даёт число 13. При этом трудно не согласиться с М.Г.Орешетой – постройки не выглядят как итог хаотичной и лихорадочной работы. Наоборот, это законченные капитальные сооружения высотой до четырёх метров, имеющие два-три внутренних помещения, по две (в одном случае – три) пулемётные амбразуры, оборудованные пулемётными столами, бронированными дверями и защитными решётками у входов. Часть сооружений имеет запасные подземные выходы.
Все постройки расположены на местности таким образом, что оказываются связанными в пределах своих высот единой системой огня. При этом на высоте 189,3 доты расположены от границы вглубь нашей территории следующим образом: 1- 2 – 2, последовательно перекрывая предыдущие своим огнём. «Недостроенность» этих сооружений, в отличие от сооружений, расположенных на высоте 255,4, внешне выражается в том, что крыша этих дотов не имеет защитной подушки из камня, а боковые стены дотов не укреплены навалами из камней. Доты, расположенные на высоте 255,4, имеют указанные дополнительные защитные особенности. Кроме этого, они обеспечивают круговую оборону местности в районе высоты, а командный пункт находится возле тригонометрического знака высоты. Ни один из дотов на обоих высотах не имеет полностью сохранившегося внутреннего оборудования (перископов, телефонов и кабельных линий, фильтровентиляционных установок (ФВУ), простейшей сантехники). Является ли это следствием времени, или его просто не успели смонтировать, предстоит ещё разобраться.
Возможно, именно это оборудование имели в виду те, кто писал в своё время о «недостроенных дотах». Во всяком случае, в отношении фортификации это полностью законченные самостоятельные сооружения. Возле дотов, расположенных в районе высоты 189,3, в песчаном грунте отрыты одиночные стрелковые ячейки, соединённые ходами сообщения. Эти ходы сообщения примыкают к выходам из дотов, и по сути, образуют вместе с дотами три эшелона оборонительных сооружений, расположенных вглубь нашей территории. Поскольку грунт на высоте 255,4 преимущественно скалистый, стрелковых ячеек и ходов сообщения, отрытых в грунте у дотов, на этой высоте практически не имеется (есть только несколько накладных огневых точек).