Борис Васильевич Тимофеев–Голицын является легендарной фигурой в русском воинском искусстве. Это был действительно прекраснейший мастер в совершенстве владевший не только рукопашным боем, но и боем с разными видами оружия включая огнестрельное. Так же он владел искусством создания и использования ядов, бесконтактным ударом «накатом», который он называл «волной» и замедленным ударом.
Боевое искусство является частью его родовой традиции и по заведенному в этой традиции порядку он может передавать эти знания только своим родственникам.
Бесконтактный удар, это удар с расстояния, не касаясь противника. Нанесение бесконтактного удара Борис Васильевич называл пусканием волны или накладкой на движение. Замедленный удар или удар замедленного действия, это удар, действие которого происходит внутри организма человека медленно, постепенно разрушая его деятельность. Этот удар может действовать длительное время. Таким ударом можно отсушить или парализовать временно или полностью какую-то часть тела противника, или вовсе убить его. Но произойдет это решающее действие удара не сразу, а через несколько часов, дней, месяцев или даже лет. Все зависит от того, на сколько, на какое время, заложен удар. Трудно даже перечесть все хитрости и тонкости, которыми владел Борис Васильевич.
– Настоящий воин всегда должен быть готов к войне, а значит к убийству, говорил Борис Васильевич, ведь война без убийства не бывает. Причем, готов он должен быть не, только к тому, что он будет убивать, но и к тому, что сам может быть убит в любой момент. Если человек не готов к убийству, то когда ему придется это делать, ему будет очень трудно. Для некоторых людей такая неподготовленность оказалась смертельной. Они не решались убить врага, и были сами убиты им.
Меня с раннего детства готовили к тому, что мне придется убивать и к тому, что сам я могу быть убит в любой момент, рассказывал Борис Васильевич. Для того чтобы я начал привыкать к этому меня водили на скотий двор, туда, где резали скотину и заставляли смотреть на то, как происходит убой животных. Сначала мне было неприятно и очень страшно на это смотреть, но потом я привык. Мне объясняли, что убийство является естественным явлением в мире: одни растения постоянно убивают другие, чтобы выжить самим, одни животные убивают других, чтобы выжить самим, так же и люди убивают растения, животных и друг друга для того, чтобы выжить. Это не искусство убивать, это искусство жить.
Меня с детства учили тому, как правильно убивать, убивать так, чтобы живое существо не мучилось. Я учился это делать на животных, которых должны были убить на бойне. Если животное мучилось во время моего убоя, меня сильно наказывали. Я не хотел убивать их, но если бы это сделал не я, то сделал бы кто-то другой. Эти животные были рождены и выращены только для того, чтобы в определенное время их убили и съели, и какая разница кто будет их убивать я или кто-то другой. Это понимание придавало уверенность и спокойствие не только моим действиям во время убоя, но и самому животному в момент его умирания от моей руки. Такова была наша судьба, их и моя. Я должен был их убить, а они должны были быть убиты мной. Ни я, ни они не могли этого избежать.
Это понимание помогало мне во время войны, без всякого колебания убивать людей, которые должны были быть убиты. Это были не просто люди, это были враги. Я так же не хотел их убивать, как не хотел убивать животных. Но если бы я их не убивал, то они убили бы сначала меня, а затем моих близких. Ни я, ни они не могли избежать этого – рассказывал Борис Васильевич.
Во время Великой Отечественной Войны Борис Васильевич служил в морской пехоте и был снайпером. Он воевал на Невском Пятачке, там проходили тяжелые и кровопролитные бои. Ему много раз приходить сражаться врукопашную. Он прошел шесть штыковых атак и ни в одной из них не был ранен. Правда, в одном из боев ему минометным осколком здорово поранило предплечье правой руки, но в этом он видел определенную мету судьбы. Он закрывал эту рану кожаной накладкой, которую называл голицей. Голицей называлась кожаная накладка на предплечье, куда мог садиться сокол во время соколиной охоты. Борис Васильевич говорил, что такая накладка была у всех в его роду. Вот, появилась и у него, правда, выжженная вражеским осколком. Это было для него, как фамильный знак, который он называл метой судьбы.
У Бориса Васильевича сохранилась с войны остро заточенная со всех сторон саперная лопатка, с которой он ходил врукопашную. Эта лопатка не раз спасала ему жизнь.
– Однажды во время рукопашной схватки с фашистами я почувствовал слева от себя опасность и резко обернулся. На меня почти в упор был направлен пистолет противника. Противник уже начал нажимать на курок, как мое тело отклонилось в сторону, и моя рука, державшая в тот момент эту лопатку, ударила по его руке державшей пистолет. Лопатка отрубила ему руку и эта рука, продолжая сжимать пистолет, упала между мной и им. Пистолет так и не выстрелил. Следующим движением эта лопатка срубила противнику голову и в очередной раз спасла мне жизнь – рассказывал Борис Васильевич.
Род князей Голицыных, по семейным преданиям, начинается с потомка литовских князей Гедеминов, русского боярина Голицы. Свое прозвище он получил за железный протез-варежку «голицу». Его рука была отрублена в битве. Потомки боярина стали носить фамилию предка — Голицын. Борис Васильевич рассказывал, что все мужчины в роду были воинами, в рукопашном бою они были непобедимы, даже если им приходилось сражаться сразу с несколькими врагами.
В советское время семья Бориса Васильевича жила под фамилией Тимофеев и только в 90-х годах появилась возможность добавить к ней настоящее родовое прозвище: Тимофеев-Голицын. Князь говорил, что хочет оставить фамилию Тимофеев, т.к. она помогла выжить их семье в тяжелые годы гонений. Все яркие события жизни этого незаурядного человека трудно перечислить. Его предания и опыт, его род, связали воедино всю историю нашего Отечества, от Рюрика и Гедемина, до наших дней. Он сам, олицетворял традицию русского воинского служения, был князем –воином, может быть, последним князем – воином в русской истории. Он внезапно открывшись, словно Китеж-град, огонь древнего воинского обычая запылал в сердцах молодых бойцов, заботливо сохранённый и переданный потомкам искалеченной, но твёрдой рукой старого князя.
Боевые традиции рода Бориса Васильевича Тимофеева-Голицына были очень богаты. Многовековой семейный воинский опыт плюс собственная жизнь князя, шесть штыковых атак, работа снайпером в Великой Отечественной Войне, 2-е дуэли, труд в геолого-разведывательных экспедициях, позволили глубоко и на практике проникнуть в боевой опыт предков. Князь говорил, что борьба не раз спасала ему жизнь.
Борис Васильевич Голицын говорил, что его задача заключается в том, чтобы передать последователям русского воинского искусства — дух, русское воинское мировоззрение. Он рассказывал, что Голицыны настолько хорошо владели искусством боя, что одним едва заметным движением могли мгновенно убить или полностью обездвижить врага. В рукопашном бою они были непобедимы, даже если им приходилось сражаться сразу с несколькими врагами. Быть всегда готовым к нападению князя научили еще в детстве. Наказывали сурово, но жестокости и злобы не допускали и дети сызмальсва знали, что убивать можно только во времена лихолетья, в войну. Воспитанием мальчиков
занимались всегда мужчины — так было принято в роду Голицыных. Если ты родился мужчиной, то должен уметь защитить свою мать, жену, своих детей, свое Отечество, независимого от того, кем ты работаешь: инженером или учителем химии. Мужчина, значит, воин, сильный духом. И еще о том, что Русский воин — Православный воин. Напоминал очень точные слова: «Любите врагов своих, гнушайтесь врагов Христа и бейте врагов Отечества!»
У него была короткая, но очень емкая молитва, которую он часто повторял и напоминал другим: «Укрепи, Господи, силу Духа в моем теле». Как вера без дел мертва, так и дела без веры и цели благой будут бессмысленными. Человек может растрачивать в этих делах все свои силы, и не видя результата, еще больше распыляться, перегорать и, как следствие, уничтожать себя, природу и прессовать людей вокруг. И положительного результата не будет, если не будет лада миром, с самим собой. Голицын рассказывал, что русские князья всегда шли впереди войска, часто находились в самой гуще сражения, вокруг них падали ратники, а они оставались в седле, не только потому, что были искусными воинами, а потому что Ангелы-хранители, Пресвятая Богородица, Сам Господь защищали их от вражеских стрел и мечей и помогали ПОБЕЖДАТЬ.
Кто наши учителя? Святой благоверный князь Александр Невский, поражавший воображение современников не только своими силой, отвагой, умом, но и еще любовью к Богу; святой благоверный князь Димитрий Донской, который перед Куликовской битвой ездил за благословением к святому Сергию Радонежскому; святой Феодор Ушаков, блестящий флотоводец, не проигравший ни одного морского сражения. «Три дня молиться, три дня поститься!» — такой приказ отдавал войскам перед боем прославленный полководец Александр Васильевич Суворов, также не знавший в боях поражений! Все эти люди были прежде всего рабами Божиими, и за их крепкую Веру Господь даровал им славные победы над врагами. «Благословен Господь, твердыня моя, научающий руки мои битве и персты мои брань» (Пс.143,1).
Физическая подготовка – не самое главное. Она лишь позволяет не ослабнуть телу. Надобно и дух крепить.
Следует помнить и о воинских молитвах. Предки Бориса Васильевича в минуту жизненных испытаний обращались к Богу с просьбой укрепить дух в их теле. А после сражения, покидая поверженных, просили Господа простить их прегрешения. Так поступал и князь Голицын. Он никогда не расставался с нательной иконкой, надетой на него мамой.